Когда-то давно, в далекой стране Нихондзин, которую вы знаете под названием Япония, появилась письменнось. Как и многие элементы культуры, она была заимствована из Серединной империи — Китая. Сложные извивы иероглифов и официальная речь, церемониальные костюмы и государственное устройство, звонкий язык поэтики и выспренные формулы летописей — все это объединялось китайским языком. С боьшим трудом певучие звуки японской речи выражались старинными знаками иероглифов, сама структура и история которых накладывала ограничение на творческую мысль. Как и почти в каждой стране мира, бытие было разделено между мужчинами — носителями официальных контактов и активного творчества, и женщинами, чьи лица не видели света, скрытые за решетчатыми рамами и стенами из плотной бумаги. Женщины изучали музыку, рисование и умение сочетать цвета, но литература была им официально недоступна. Более того — считалось дурным тоном, чтобы девочка училась китайским знакам, хотя практика показывала, что их способности и таланты не уступали мужским.
Так продолжалось очень долго, несколько столетий, пока не была изобретена кана — слоговая азбука.
Возможность напрямую писать, излагать свои мысли, и при этом не покушаться на области, считаемые мужчинами своей территорией, породила эпоху расцвета японской литературы и поэзии, называемую Хейан — эру мира и спокойствия. До сих пор не создано произведений, равных «Гендзи Моногатари»- роману фрейлины императрицы Садако по имени Мурасаки. Этот роман сохранился до наших дней. Второе произведение — жемчужина японской литературы — написано фрейлиной Сей-Сёнагон, и называется «Записки у изголовья». Эти два произведения породили женский стиль повествования — свежий, наполненный тонкостью восприятия мира и тонкостью чувств, ощущений времен года, потока мельчайших жизненный событий — этого клея, соединяющего разрозненные события в единую ткань жизни.
Многие мужчины позже писали в этом стиле, скрываясь под женскими именами, но в данном случае я хотела сазать другое.
Творчество — это великая река. Надо лишь раз решиться прикоснуться к ней, проследить глазами ее извивы — и вы поймете, что река творчества это вы сами. Кто бы ни говорил, что вы должны быть серьезны, или что дар творчества принадлежит единицам, или что писание не для вас — это не должно иметь значения. Примите дар с благодарностью и пробуйте его реализовать, как ODA открывает свой дар для вас. Это — окно, открытое в глухой стене повседневности, за которым переливается яркими красками совсем другой мир, полный солнечных зайчиков, острой молодой травы, запахом сена и плеском моря — всем тем, что дорого для вас и в чем вы так нуждаетесь. С одной стороны этого мира — ваша память. Другой стороны нет — есть бесконечность возможностей, открытость переживаний и всегда — раскрытие нового, отсутствие страха, свобода выбора и юмор, дорогие мои — который не позволит вам скатиться к меланхолии больше, чем это нужно для вашего роста!