Он боится только сегодня. Надеюсь, это пройдет. Только как это отразится — не знаю.
В тот момент, когда сын извивался с иголкой в вене, у меня не было никакого страха и чувства предательства. Я только думала «держись, малыш, я тебя не отпущу, так надо». Говорила ему всякое доброе. Без особых эмоций, спокойная любовь. Не до беспокойства просто было.
А что мама предала — это он так думал, ежу понятно J Потом требовал от меня подтверждений любви.
Вообще, родительская любовь — главное средство против психологических травм в будущем. Это как запас прочности.
А у меня не получается демонстрировать любовь в ситуации насилия над ребенком.